Жертвытойвойны
Серия первая: Хронист холокоста
Жить, как повелел Господь
До Второй мировой войны Гоща была маленьким штетлом в Восточной Польше, на самой границе с Советским Союзом. Штетлами в Восточной Европе называли населенные пункты, в которых большую часть жителей составляли евреи. По-русски мы бы сказали: городок или просто местечко. Хотя не все штетлы были маленькими.
Впрочем, Гоща с двумя тысячами своих жителей действительно была маленьким городком. И почти половина из них — евреи. Поэтому там, как, впрочем, и во многих других штетлах, нашлось место для нескольких синагог и школы-тарбута. Сердцем Гощи была рыночная площадь с большим зданием посредине – своего рода торговым центром. Местные жители из соседних деревень, в особенности украинские и польские крестьяне, круглый год приходили туда, чтобы купить все, что им было нужно. Нередко в кредит, поскольку деньги появлялись у крестьян, как правило, лишь осенью, после сбора и продажи урожая. В городе они покупали продукты, обувь, лекарства… и даже газировку — в Гоще было маленькое производство с небольшим магазинчиком при нем. То и другое принадлежало еврейскому торговцу Перецу Гольдштейну.
Гольдштейн был одним из почти тысячи евреев в Гоще. Вместе с семьей он жил скромной и благополучной жизнью: работал, отмечал праздники, откладывал деньги, читал газеты и мечтал о том, как однажды они переберутся в Иерусалим, как дочери поступят там в университет. Такой жизнью он хотел жить и дальше.
Но однажды в тихий городок ворвалась мировая история. Катастрофа, хронистом которой суждено было стать ему самому — Перeцу Гольдштейну.
1 сентября 1939 года началась Вторая Мировая война.
Немецкая армия напала на Польшу сразу с трех сторон: с севера, запада и юга.
Всего за 18 дней ей удалось полностью сломить сопротивление польской армии и оккупировать значительную часть страны.
17 сентября с востока в Польшу вошли также советские войска. Берлин и Москва к тому времени уже заключили пакт о ненападении. В секретном протоколе они также поделили Восточную Европу на сферы влияния.
Всего через четыре дня Вермахт и Красная армия встретились в Брест-Литовске …
... и организовали совместный парад победителей.
После капитуляции польской армии Советский Союз и Германский рейх подписали 28 сентября «Договор о дружбе и границе», который тоже включал в себя секретные дополнительные протоколы. В соответствии с ними, Польша была разделена между двумя тоталитарными странами.
Западная часть отошла Третьему рейху, …
… а восточную часть аннексировал Советский Союз.
СССР присоединил многие города, которые прежде были польскими, такие как Львов, Брест-Литовск, Ровно ...
... а также штетл Гощу.
Черные вороны
Советская оккупация резко меняет жизнь в Гоще. Сразу после аннексии Советы проводят на новых территориях выборы, манипулируя их ходом и фальсифицируя результаты. Украинский и русский становятся основными языками, в школах пропагандируется атеизм, а тюрьмы наполняются священниками, польскими чиновниками, директорами школ, полицейскими, прокурорами и судьями. Их семьи выселяют из квартир, в которых они жили. А заселяются туда приехавшие советские функционеры.
При новых оккупационных властях в Гоще закрывают лавки, национализируют здания. Перец Гольдштейн также вынужден отдать свое производство и вскоре искать новую работу.
Но все это были лишь слабые предвестники куда большей катастрофы.
22 июня 1941 года по радио передают выступление Вячеслава Молотова: «Сегодня, в 4 часа утра, без предъявления каких-либо претензий к Советскому Союзу, без объявления войны, германские войска напали на нашу страну, атаковали наши границы во многих местах и подвергли бомбежке со своих самолетов наши города».
Гоща находится недалеко от новой границы. Уже через несколько дней войну стало слышно — прежде всего взрывы.
Вечерами ее даже видно: от пожаров, вызванных бомбардировками, небо становится красным, как огонь. Всюду страх и паника. Война все ближе и ближе.
Море огня поглощает Гощу.
После первой бомбардировки по всему городу лежат разорванные тела — без голов, без рук, без ног. На одной куче трупов Перец видит женщину с искаженным и желтым, как воск, лицом. Рот закрыт, глаза тоже. И только конечности шевелятся, как будто она пытается приподняться.
Перец бежит со своей семьей из города в деревню, потому что деревни не бомбят. Но уже через несколько дней они возвращаются. В надежде, что все, может быть, не так плохо, как им показалось. Но то, что они застают в Гоще, — это дым от сгоревших домов и едкий запах трупов на улице. Копченое человеческое мясо. А еще — солдаты. С этого момента город оккупирован немцами.
После нападения немецкие войска очень быстро продвигаются вглубь Советского Союза. В первые недели войны они проходят на некоторых участках фронта до 30 километров в день и захватывают один город за другим.
Красная армия несет большие потери и вынуждена быстро отступать — к началу немецкой агрессии она оказалась не готова к ведению боевых действий.
За несколько недель Германия занимает огромные территории: Латвию, Литву и большую часть современных Беларуси, Украины и Эстонии.
Уже 4 июля 1941 года одно из подразделений 6-й армии вермахта захватило Гощу.
Я бью их, потому что они евреи
Хотя предвоенное время осталось в памяти многих как рай, легким оно не было. Перец Гольдштейн родился в 1896 году в другом штетле — Корец. Семья была бедной, в 13 лет, после смерти отца, ему пришлось начать работать, чтобы как-то прокормить остальных. Потом началась Первая мировая война, за ней — Гражданская и советско-польская... каждая из них сопровождалась еврейскими погромами. Это прошлое все еще стояло перед глазами у многих евреев.
И вот, теперь уже в немецкой оккупации, вновь — нет еды и нет работы. Чтобы спастись от голода, Перец вынужден пойти работать к немцам. Делает все, что скажут: чистит картошку, подметает улицы... Оплата — иногда хлеб, иногда немного супа. Всегда — побои.
Вскоре выходят новые постановления, в которых евреев объявляют ответственными за войну. С этого момента евреи в Гоще должны носить желтую повязку на руке, а позже еще и желтые круги на одежде — один спереди на левой стороне груди и один на спине. Против всего еврейского населения начинаются массовые репрессии.
Гоща находится под административным управлением вермахта лишь короткое время: немецкие войска быстро продвигаются дальше вглубь территории СССР, в сторону Киева.
Уже летом 1941 года немцы вводят на подконтрольных территориях гражданский оккупационный режим.
Восточная Галиция с центром во Львове стала частью Польского генерал-губернаторства.
Другие территории разделили на два больших региона:
1. Рейхскомиссариат Остланд, в который вошли территории стран Балтии, ранее аннексированные СССР, а позже еще и Беларусь;
2. Рейхскомиссариат Украина, включавший в себя преимущественно территории Украинской ССР.
Площадь обоих Рейхскомиссариатов в дальнейшем увеличивалась.
Осенью 1941 года повсеместно стали создаваться гетто — места, куда сгоняли и где изолировали еврейское население.
Некоторые гетто были очень большими и огороженными, как например минское, в которое попало 60 тысяч человек.
Другие — небольшими, без ограждений. Таким гетто было и в Гоще. Но и там людям приходилось жить очень стесненно, в переполненных домах.
Евреев гоняли на принудительные работы. Всех — в возрасте с 18 до 60 лет.
Наступила осень. Дни стали короткими и холодными, на улице — дождь и грязь. Гоща расположена на реке Горынь, через которую на противоположный берег вели два моста. В первые недели войны оба были сильно повреждены. Металлический мост нужно отремонтировать, а деревянный — выстроить заново. Оккупационные власти создают еврейский совет — Юденрат, который должен регулировать распределение рабочей силы. Переца вместе с пятьюдесятью другими евреями отправляют на восстановление деревянного моста.
Сначала Перец и остальные должны нырять в холодную воду и доставать из-под воды деревянные части старого моста. Их избивают палками. К счастью, все умеют плавать.
Потом они таскают камни, грузят дрова и выполняют другие работы. За это получают заплесневелый хлеб. На ночь их запирают в хлеву. Иногда заставляют петь. Тех, кто отказывается, — избивают. Впрочем, избивают в любом случае.
Как сказал один немец: «Я бью их не потому, что они не работают, а потому, что они евреи».
Однажды на место стройки неожиданно приходят мужчины, одетые в черную одежду (поэтому они тоже напоминают воронов) — с черными железными касками на головах, пистолетами в руках и гранатами за поясом. С криками собирают всех еврейских мужчин, выбирают десять человек, сажают их в машину и уезжают.
Что с ними будет дальше? Работа на строительстве моста ведь уже была адом и хуже быть не может? На следующий день Перец узнает, что всех десятерых расстреляли: «Их забрали из ада и отправили прямиком в рай».
Систематическое уничтожение еврейского населения начинается практически одновременно с началом войны.
За вермахтом следуют четыре айнзацгруппы полиции безопасности (Sicherheitspolizei, зипо) и службы безопасности СС.
Их укомплектовали лишь незадолго до начала войны против СССР.
Основная задача айнзацгрупп состояла в том, чтобы выявлять и убивать идеологических противников, которые могли представлять опасность для оккупационных властей.
В северной части Украины действовала айнзацгруппа С, и прежде всего два ее подразделения — айнзацкоманда 5 и зондеркоманда 4А. Эти мобильные группы убили особенно много людей.
Всего за два дня 29 и 30 сентября 1941 года зондеркоманда 4А расстреляла более 33 тысяч евреев в Бабьем Яре в Киеве.
На Волыни, где находится Гоща, в первые недели и месяцы оккупации они также без суда убивали реальных и предполагаемых партийных советских функционеров и партизан. Часто проводились и массовые расстрелы евреев — от нескольких десятков до нескольких тысяч. Иногда убивали также представителей рома и людей с ментальными расстройствами.
Один из самых кровавых расстрелов на Волыни произошел 4 августа в городе Острог, в 35 километрах к юго-востоку от Гощи. По разным данным, подразделение 10-го пехотного полка СС за один день убило от 1000 до 3000 человек.
В ноябре 1941 года айнзацкоманда 5 уничтожила около 15 тысяч евреев в лесу недалеко от Ровно. В расстрелах также принимала участие так называемая полиция порядка (Ordnungspolizei, орпо, полицейский батальон 320).
Около 20% евреев на Волыни не дожили до 1942 года.
Однако еврейская община Гощи пережила первые месяцы оккупации относительно спокойно. И это хрупкое состояние неопределенности продлилось до весны 1942 года.
Ангелы смерти
Перец Гольдштейн и члены его семьи избежали участи евреев, погибших от рук оккупантов в начале войны.
Семья была небольшой: у него и его молодой жены было две дочери — Бася и Черне Гольдштейн. В штетле Перец считался хорошим начитанным собеседником, особенно когда речь заходила о политике. И в целом он со вниманием относился к образованию: старшую дочь Басю он отправил учиться в гимназию в Ровно — ближайший крупный город. Там она была одной из лучших в классе. Помимо идиша, на котором говорили в семье, она владела английским, немецким, польским, ивритом, русским и украинским. Но действительно хорошее образование они должны были получить в Иерусалимском университете. Сам Перец был убежденным сионистом и откладывал деньги, чтобы однажды эмигрировать.
Война поставила на всех этих планах крест. Еврейским детям теперь запрещено ходить в школу. Бася работает на немцев уборщицей на сельскохозяйственном комбинате, а маленькая Черне помогает матери по хозяйству. Перец же после того, как мост достроен, несколько раз меняет место работы. Рубит дрова для пекарни, таскает воду, чистит печи. Для немецкого пункта снабжения ему приходится заготавливать дрова, загружать и разгружать машины.
Тем временем в Гощу со всех сторон доходят вести о том, что немцы творят в других местах. Беженцы из других городов рассказывают о пытках и массовых расстрелах мужчин, женщин, детей, стариков — вообще всех.
Время бежит быстро. Уже прошла Ханука, приближается Песах. В этот праздник даже последний бедняк становится королем, все едят, пьют и веселятся. Но настоящей радости нет ни у кого — всюду царит страх.
Весной 1942 года жители Гощи узнают, что в шести километрах от города, в березовой роще близ села Симонова, вырыты две большие ямы — 15 метров в ширину и 50 метров в длину. Все обсуждают, зачем они нужны. Слухи ходят разные. Но все, в общем, догадываются, что эти ямы вырыты для евреев, для чего еще?
Гоща погружается в панику. Люди начинают ложиться спать в одежде.
Весной 1942 года Шавуот приходится на пятницу и субботу. А в ночь на среду в половине третьего в Гощу приезжает множество машин. Евреи организовали на этот случай караульных, которые быстро разносят по всем домам весть: ангелы смерти уже здесь.
В доме Переца в эту ночь 15 человек. Когда долетает новость, что немцы приехали в Гощу, все выбегают наружу. Перец медлит, он еще пытается найти свой плащ и закрыть дверь на замок. Когда он выходит из дома, то не видит уже никого из своих: повсюду носятся люди, но никто из них не знает, куда бежать. Все пытаются вести себя тихо, в надежде, что ангелы смерти их не заметят.
Перец идет наугад — в сторону поля, расположенного неподалеку от города. По пути он встречает еще одного еврея из Гощи по имени Жичок. В поле они останавливаются и садятся возле кучи навоза. Перец скручивает папиросу. Вдалеке слышны звуки выстрелов.
Через какое-то время отправляются назад — Перец надеется найти жену и дочерей. Около шести утра они вновь подходят к городу, где встречают начальника немецкой продовольственной базы, на которой работал Перец. На его лице ужас. Он говорит, что они должны где-нибудь спрятаться.
Прячутся в воронке от взрыва. Чуть позже к ним присоединяется еще один еврей — молодой Ошер Рабинович. Он достает из мешка немного сухарей вперемешку с песком и грязью. Что происходит с другими евреями в штетле, они могут только догадываться.
Целый день все трое проводят в воронке. С наступлением темноты Перец идет к знакомому крестьянину, и тот рассказывает ему, что произошло в Гоще.
Немцы приехали в город и стали ловить евреев — на улицах, в полях, в домах, доставали их с чердаков и из подвалов. Всех, кого удалось схватить, привели к зданию украинской городской администрации. Ценные вещи и документы отобрали. После этого их заставили сидеть на рыночной площади, пока не набиралось около 100 человек.
Затем немцы и сотрудники вспомогательной полиции собрали их в колонну и приказали идти маршем в сторону Симонова. Тех, кто начинал плакать, били прикладами ружей. Евреи шли шесть километров до симоновского березняка. Там они должны были раздеться до нижнего белья и по десять человек ложиться в ямы, после чего немцы расстреливали их одного за другим. Затем еще десятерых. До тех пор, пока не убили всех.
Потом следующие 100 человек. За один день убили около 400, в том числе женщин и детей.
Жена и дети Переца Гольдштейна были среди них.
Немецкие айнзацгруппы на Волыни в это время были размещены в одном месте — в Ровно, откуда они отправлялись на так называемые «задания». Расстрелы организовывал командир полиции безопасности зипо штурмбаннфюрер СС доктор Карл Пютц.
Весной 1942 года места для массовых расстрелов, вероятно, выбирались случайным образом. Во всяком случае, в их выборе не заметно какой-то закономерности.
20 мая из Ровно в Гощу был направлен отряд зипо. Он прибыл туда рано утром.
Расстрел в Гоще проходил, похоже, по той же схеме, что и в большинстве других мест массовых преступлений на оккупированных территориях.
Евреев собирают в одной точке, в Гоще — на рыночной площади. Всех, кто попытается бежать, немедленно расстреливают.
На место расстрела людей приводят насильно. Обычно это происходит не в самом городе, а в окрестностях — в лесу или другом скрытом от посторонних глаз месте.
Если операцию необходимо осуществить быстро, ямы готовили заранее. В других случаях евреи должны копать их сами.
Местом расстрела под Гощей стала березовая роща возле села Симонова. Огромные ямы уже вырыты — украинскими крестьянами, действовавшими по приказу немцев.
20 мая 1942 года здесь расстреляно около 400 евреев.
Уже на следующий день, 21 мая, происходит массовый расстрел в Кореце, небольшом городе к востоку от Гощи. Там застрелено более 2200 человек.
На следующий день еще 1600 евреев расстреляны в соседнем Межериче.
Неизвестно, были ли все три расстрела проведены одним и тем же подразделением зипо.
Но документально подтверждено, что во всех этих случаях в расстрелах принимали участие украинская вспомогательная полиция и 1-я рота 33-го полицейского батальона.
Живые трупы
Те, кому удалось спастись, после массового расстрела возвращаются обратно в Гощу. Перец идет от дома к дому и везде видит одну и ту же картину: люди лежат на полу, плачут и молятся.
Далее неделя за неделей проходит в горе и полном оцепенении. Многие приходят к Перецу, чтобы поговорить. Один рассказывает, что нашел в какой-то религиозной книге указание на близкое спасение. Время мучений перед приходом Мессии — особенно тяжелое. Но будет ли спасение вообще? Рано или поздно всем все равно придется умереть, и разница между живыми и мертвыми в целом не так уж велика. Мы такие же мертвые, но живущие на земле. Но мы обязаны дожить до спасения и отмщения за невинно пролитую кровь. Мы должны дожить до спасения, чтобы воздвигнуть памятник убитым.
А еще евреи в Гоше готовятся к тому, что все обязательно повторится. Они строят укрытия — в подвалах, на чердаках, в стенах. Они прячут имущество в домах или у знакомых украинских и польских крестьян. И они ищут людей, которые готовы были бы их спрятать.
Затем наступает Йом-Кипур — День искупления, главный еврейский праздник. Он выпадает на понедельник. В среду приходит новость, что в городе Тучин, примерно в 20 километрах от Гощи, происходит очередной массовый расстрел. Значит, убийцы скоро снова могут прибыть в Гощу. Еврейская улица, до которой теперь сжалось гетто, представляет собой ужасное зрелище: все бесцельно мечутся, плачут и в отчаянии бьются головами о стены.
Перец с двумя другими евреями — Мотлом Машесом и Берлом Готником — уже знают, что делать. Еще после первого расстрела они связались с одним польским крестьянином по фамилии Кафар. И он вызвался их спрятать. Они сразу же отправляются в деревню Кураж — через поля, избегая деревень и дорог. Уже к вечеру они добираются до дома Кафара.
Через два дня, 25 сентября 1942 года, в Гоще были расстреляны еще 500 евреев. Это был последний массовый расстрел в штетле. Больше евреев здесь не было.
На чердаке
Кураж был небольшим польским поселением в 20 километрах к юго-востоку от Гощи. Кафар жил там с женой и дочерью в доме, со всех сторон окруженном полями.
Прибыв на место, все трое евреев сразу же отправились в убежище на чердаке. Все, что там было, — это балки под соломенной крышей, голые доски и несколько старых, ржавых кусков проволоки; ни стульев, ни стола, ничего. Так мало места, что невозможно было встать во весь рост, только лежать или сидеть. И темно, словно в мешке.
На этом чердаке, в этом гробу, Перецу, Мотлу и Берлу предстояло провести шесть месяцев, до мая 1943 года. Иногда они выходили во двор или в дом, но в постоянном страхе, что кто-то мог их увидеть или услышать. Они приспособились к обстановке: кашлять можно было только тогда, когда хрюкали свиньи, сморкаться — когда кричал петух. Позже пришла еще одна молодая еврейская женщина, которую звали так же, как и дочь Переца, — Бася.
На чердаке Перец начал писать свой текст о жизни и смерти в Гоще. В школьной тетради на своем родном языке — идише. Он хотел как можно подробнее зафиксировать события, чтобы оставить после себя документальное свидетельство о зверствах, которые совершали немцы. Ведь если всех евреев убьют, кто сможет рассказать миру правду?
Еще он хотел понять самого себя и смысл своей жизни, а также поразительную жажду смерти, которая иногда посещала его. В эти минуты он думал, что мертвым, собственно, должно быть лучше, чем тем, кто еще остался в живых. Им больше не нужно мучиться. Но живые, несмотря ни на что, все-таки борются со смертью, они пытаются убежать от ангелов смерти и хотят жить — таков инстинкт самосохранения.
Перец размышлял еще об одном: не будучи евреем, жившим по строгим религиозным правилам, он все же то и дело обращался к Богу и пытался понять его логику. Бог, сотворивший мир, ведь должен знать о том, что происходит на земле? Почему он не заботится о своем народе? Ведь он определяет все, что происходит на земле. Может быть, их предназначение в том, чтобы стать мучениками?
Перец описывал свои сны. Ему снилось время после войны, но каждый раз он чувствовал, что проваливается в пустоту. Каково это будет, когда они снова выйдут на свободу? Вернется ли он обратно в Гощу или отправится в какой-то другой город, чтобы в одиночестве гулять по улицам? Удастся ли ему построить новую жизнь?
То и дело возвращался страх. Страх, что их найдут. А еще страх сойти с ума на этом чердаке. Время тянулось очень медленно. Перец вновь и вновь возвращался мыслями в ночь массового расстрела, когда погибли его жена и дочери. Может быть, им удалось бы выжить, если бы они тогда остались с ним в доме?
Перец составлял списки убитых евреев из Гощи. Писал стихи. Когда ему удавалось прийти в дом, он подробно описывал все, что его окружало: мебель, печные изразцы, картины на стенах. Он концентрировался и всеми силами пытался не сойти с ума.
Текст неожиданно обрывается. О том, что произошло позже, мы знаем из других источников.
Contributors
- Сценарий и текст: Леонид А. Климов и Ясмин Зёнер
- Перевод с идиша: Елизавета Ланденбергер
- Иллюстрации: Анна Че
- Анимация: Филипп Ярин и Виктория Спирягина
- Редактура: Пегги Лозе и Дмитрий Карцев
- Карты: Артем Щенников, Ярослав Борецкий и Даниэль Маркус
- Фоторедактура: Анди Хеллер и Макс Шер
- Дизайн: village one
- Опубликовано: 22 июня 2024
